Глубина художественного дара и творчества Ильи Глазунова с особым размахом раскрылись во многих жанрах искусства: живопись, графика, архитектура. Не исключением стал и синтез музыки и живописи. В 1978 и 1980 годах Илья Сергеевич работал над художественным оформлением оперы А.П.Бородина “Князь Игорь” и П.И.Чайковского “Пиковая дама”, премьеры которых с большим успехом прошли в Штаатсопер в Берлине. Украшали сцену декорации Ильи Глазунова, а для постановки спектакля, по его рекомендации, был приглашен Борис Покровский.

“Работа в театре для меня началась в 1978 году”, – писал Илья Сергеевич. Но любовь к театру родилась у художника за 38 лет до этого.

Илья Сергеевич вспоминал свое первое знакомство с театром. Еще до войны, в 1940 году он побывал на спектакле “Фельдмаршал Кутузов” в Театре имени Ленинского комсомола. Перед ним предстали образы Суворова, Багратиона и Кутузова. Он навсегда запомнил фразу Багратиона: “Солдаты, мы сражались вместе, мы сотни верст прошли в пороховом дыму, – отдайте жизнь, но Родины и чести не отдавайте никому”… После спектакля его тетя показала ему закулисье театральной жизни, и это таинство и магия покорили детское сердце.

В детстве Илья Глазунов мечтал стать театральным художником. Потрясенный красотой и обаянием театра он смастерил дома из ящика свой маленький театр. В букинистических магазинах искал старинные книги и открытки, увлекся изучением истории и стал рисовать героев Отечественной войны 1812 года. Когда все фигурки были готовы, для родных он начал ставить представления. Великая Отечественная война 1941-1945 годов прервали детские увлечения художника, а его “театр” был сожжен в маленькой буржуйке, обогревавшей промерзшую комнату ленинградской квартиры в блокадном городе.

В 1978 году в ГДР проходила персональная выставка Ильи Глазунова. Своеобразие жанров, неповторимая индивидуальная манера его произведений покорили директора Штаатсопер в Берлине, известного музыканта Х.Пишнера. Он предложил художнику создать декорации к любой постановке русской классической оперы. Илья Глазунов сразу же назвал – “Борис Годунов”. Одноименная опера уже была поставлена. “Тогда – “Князь Игорь”, – ответил художник. Так началась новая страница биографии Ильи Глазунова.

“Князь Игорь” и сегодня считается одной из лучших и главных русских опер. Без нее невозможно представить историю российского театра также как невозможно представить историю русского национального искусства без образов Древней Руси, пейзажных мотивов, портретов царей, героев истории, былин и преданий Ильи Глазунова.

Опера в четырех действиях с прологом написана на основе памятника древнерусской литературы “Слово о полку Игореве”. Монументальная партитура А.П.Бородина поражает богатством звучания и эпическим размахом; она создает столкновение и взаимопроникновение двух противоположных миров – Древней Руси и Азии.

Творческий подход к созданию декорацией для Ильи Глазунова во многом был близок работе над оперой Александра Прокофьевича Бородина. Критик Стасов писал: “Бородин перечитал все, что только могло относиться к его сюжету. Я доставлял ему из публичной библиотеки летописи, трактаты, сочинения о “Слове о полку Игореве”, переложения его в стихи и прозу, исследования о половцах; он читал, сверх того, эпические русские песни, “Задонщину”, “Мамаево побоище” (для сцены жен, прощающихся с мужьями), эпические и лирические песни разных тюркских народов (для княжны Кончаковны и вообще всего половецкого элемента). Наконец, от В.Н.Майкова он получил некоторые мотивы из песен финско-тюркских народов, и через него же, от знаменитого венгерского путешественника Гунфальви, музыкальные мотивы, записанные им в Средней Азии, или у потомков древних половцев, живущих еще и до сих пор несколькими селениями в одном округе Венгрии”.

Новаторство художника-постановщика никогда не должно выходить за пределы разума. Искусство театральной сценографии должно отражать и дополнять идею автора, не меняя ее преображать и восхищать зрителя красотой и реализмом сцены. В то время, когда Илье Глазунову предложили стать художником русских спектаклей в Штаатсопер, декорации для спектаклей создавались в духи авангардизма; сложные сценические образы и материалы не использовались вовсе. Илья Сергеевич вспоминал, что “немцы заявили Б.А.Покровскому, что им надоел авангардизм собственных театральных художников”. Авангард и любые проявления нереалистического искусства были чужды художнику. Он вспоминал, что увидев в Штаатсопер постановку Вагнера, был возмущен издевательством над творением великого композитора. В своих работах для постановки русских спектаклей Илья Глазунов продолжил лучшие традиции театрально-декорационного искусства России и все знания о мировоззрении, а также особенностях древнерусской истории и культуры.

Еще в юности художник посещал древнерусские города: Углич, Тутаев, Суздаль и Плес. Был он и на месте древнего Путивля. Важной задачей при работе над декорациями к спектаклю “Князь Игорь” Илья Сергеевич видел воплощение в зримых образах замысла А.П.Бородина. Он старался выполнить не просто эскизы, а воссоздать историческую правду, наполнить их духом эпохи Киевской Руси XII века. История Древней Руси, ее архитектура, уникальность и самобытность, сказки, былины, предания, герои и исторический эпос вдохновили художника на создание поистине сказочных и в то же время исторически верных декораций.

Эскизы декораций художник создавал в Москве. Когда они были закончены, Илья Глазунов снова отправился в Германию, представить на суд берлинскому театру свою работу. Сотрудники Штаатсопер пришли в восторг. Эскизы были изумительно красивы, многогранны и представляли собой настоящие образы-картины. Воплотить замысел художника, как показать богатство декораций? С такими сложными образами Штаатсопер на тот момент еще не сталкивался. Берлинский театр имел одну из лучших сценических техник, но большая часть оборудования не работала и никогда не использовалась. Упорство и ответственность Ильи Глазунова способствовали устранению технических неполадок и изучению специалистов театра всех возможностей сцены.

Вместе с Ильей Сергеевичем в Штаатсопер был направлен заведующий постановочной частью Большого театра Геннадий Васильевич Шевелев. Профессионал своего дела, он вспоминал, каким был творческий процесс, что Илья Глазунов не просто руководил художественной частью постановки, а зачастую сам помогал мастерам, чтобы воплотить в жизнь свой эскиз: “Когда просматривались декорации одной из сцен спектакля театра, сотворенные с присущим немцам тщанием лучшими специалистами театра, Глазунов вскочил из кресла и буквально возопил: “Что это за небо?! Что за облака?! Это же не облака, а дохлые зайцы!” А облака были сделаны из нашитых кусков тканей, подбитых ватой. <…> А в театре следующий день – выходной. Тогда мы пошли в мастерскую театра, где два человека с бородками выдали нам ведра для красок, кисти, воду. Затем мы приступили к росписи декораций. Потом началась их перемонтировка. И все это было сделано за один день!”

Свое проникновенное понимание оперы Илья Глазунов воплотил в восьми декорациях. Опера “Князь Игорь” признана лучшим образцом русской эпической монументальной оперы. Монументальность, масштабность замысла и удивительно поэтичные и в тоже время исторически реалистичные декорации Ильи Глазунова произвели небывалый фурор в театральной жизни Германии.

Интересно, что в этих работах очевиден стиль Ильи Глазунова, его неповторимый художественный почерк, но при этом как гармонично они сочетаются с идеей А.П.Бородина. Бородин объяснял свою эстетическую позицию так: “По-моему, в опере, как в декорации, мелкие формы, детали, мелочи не должны иметь места: все должно быть писано крупными штрихами, ясно, ярко и, по возможности, практично в исполнении, как голосовом, так и оркестровом”.

Осенью 1980 года Илья Сергеевич начал работу над художественным оформлением оперы П.И.Чайковского “Пиковая дама”, премьера которой прошла в том же театре в Берлине. Вершина оперной драматургии великого русского композитора П.И.Чайковского была написана им всего за 44 дня. “… Или я ужасно ошибаюсь, или “Пиковая дама”, в самом деле, шедевр…”, – писал Петр Ильич Чайковский Великому князю Константину Константиновичу.

Основой для оперы послужила одноименная повесть А.С.Пушкина. Либретто оперы отличается от оригинала пьесы: события в произведении Пушкина происходят в эпоху Александра I, Чайковский же переносит действия в эпоху Екатерины II. Несмотря на такие изменения, опера была настолько великолепна и органична в своем звучании, что критика восхищалась музыкой, а сюжетные интерпретации не волновали даже самых заядлых почитателей пушкинского наследия. Музыка к опере создавалась полгода – с января 1890 по июнь 1890 года. Композитор ввел в свою партитуру элементы подлинной музыки XVIII века в Российской империи и православного заупокойного пения, звучащего за сценой.

Действия оперы разворачиваются в Петербурге конца XVIII века. “Увлекательная задача – показать обстановку роскошного Петербурга XVIII столетия и, с другой стороны, трагедию человеческих душ”, – писал Илья Глазунов.

Художник вспоминал, что работал над постановкой с большим напряжением и чувством ответственности. Для него было важно создать глубоко реалистические декорации, которые бы, безусловно, соответствовали замыслу композитора и автора либретто и воплощали среду, где действуют герои оперы. Занавес в театре – это картина, которая с одной стороны служит фоном для актера, с другой стороны именно она дает зрителю первое впечатление о постановке и погружает его в атмосферу эпохи. Еще одна особенность такой картины – распределение света во время спектакля. Игра световых акцентов, сменяющих друг друга, может, как погубить декорации, так и возвысить их облик. Перед художником стояла масштабная задача – создать такой эскиз, который при разном свете будет звучать в унисон содержанию оперы.

Илья Глазунов написал 7 картин, которые согласно режиссерскому замыслу должны были быстро сменять друг друга. Ему удалось создать образы, которые стали не просто ярким фоном, а декорациями, реалистически воплощающими среду, где действуют и живут герои оперы. Перед зрителями предстал пронизывающий холодом вечерний Петербург с замерзшей Невой, Зимний дворец и Летний сад, так хорошо знакомый художнику, а для образного решения бального зала и крепостного театра Илья Сергеевич обратился к интерьерам дворцов в Останкино и Архангельском.

“Из своей работы в музыкальном театре я вынес твердое убеждение, что искусство художника сцены заключается в двух вещах. Первое: реализм декораций должен точно отражать замысел композитора. И второе: главнейший компонент – это свет, который в образно воссозданной обстановке всего действия и каждой мизансцены рождает магию театрального искусства”, – писал в своей автобиографической книге “Россия распятая” Илья Глазунов.

Театральные постановки с декорациями Ильи Глазунова имели триумфальный успех. В них было главное – сюжет, эпический образ, на фоне которого разворачивалось актерское действие, увлекающего зрителей все глубже и глубже в мир великой музыки.

Уникальность театральных образов, созданных художником для русских спектаклей в Штаатсопер в Берлине, заключается, прежде всего, в том, что в них нет “шаблонности” и “бутафории”, которая практиковалась в театрах второй половины XX века. Каждая театральная картина Ильи Сергеевича создала индивидуальный, неповторимый реалистический и поэтический художественный образ. Важно, что его работы смогли создать синтез и единство трех видов театрального искусства: декорация, музыка и оперное пение.

Произведения Ильи Глазунова в равной степени, как и работа над декорациями русских спектаклей в Берлине возродили интерес европейского общества к увлечению и изучению русской самобытной культуры.