Эскиз декорации П.И. Чайковского «Пиковая дама»
Картон, темпера. 60х90 см.
Государственный центральный театральный музей имени А.А. Бахрушина

В декорации «Казармы» к пятой картине третьего действия художник изобразил одновременно внешние стены здания, освещённые серебристой луной и золотистым светом одинокого фонаря, и интерьер комнаты с сидящим в кресле Германом. Такой прием характерен для оформления сцены, так как буквально воплощает идею классика театра ХХ века К.С. Станиславского о разрыве «четвертой стены» между артистами и зрителем.

Поздний вечер, лунный свет, то исчезающий, то озаряющий комнату неверным светом. Герман сидел у стола близ свечи и читал письмо от Лизы – она не верила в его виновность в смерти графини и ждала его до полуночи в условленном месте. Герой погружен в мрачные думы: «Бедняжка, в какую пропасть я завлёк её с собой, Ах, если б мне забыться и заснуть!»

Ветреную погоду художник, прекрасно чувствующий особенности климата Петербурга, умело передал динамичными мазками, изображающими снег, который потоки ветра плотно забили между камнями мостовой и в щели кладки стен казармы.

Такое совмещение интерьера и открытой стихиям улицы точно передавало чувство незащищённости, которое испытывал Герман. Показывая интерьер комнаты в холодных оттенках, художник ещё больше усиливал ощущение бесприютности и одиночества героя, которые он не в силах преодолеть, ведь источник его бед – он сам, переживающий одновременно и муки совести, и неспособность побороть всепоглощающую страсть, которая вела его судьбу к трагической развязке. Его мрачные предчувствия материализовались – в этой сцене ему явился призрак старой графини, которая называет ему три заветные карты – тройка, семерка, туз.